Американский архитектор, дизайнер, изобретатель, философ и
мечтатель Бакминстер Фуллер писал: «Когда клюет скорлупу, требуя пищи,
он невольно проламывает её. Выйдя из своего первоначального убежища,
птенец должен научиться пользоваться ногами и крыльями, чтобы добывать
себе пищу по-новому. Мне представляется, что человечество в настоящий
момент как раз готовится выйти из обломков своей «скорлупы»,
сломавшейся всего секунду назад. Пища, которую можно было поглощать
безотчетно, используя метод проб и ошибок, истощилась. Мы выстраиваем
совершенно новые связи с Вселенной. Нам придется либо расправить крылья
нашего разума и полететь, либо погибнуть. Разумеется, мы должны взлететь,
опираясь на универсальные принципы, лежащие в основе Вселенной, а не
ограничения недавних суеверий и ложно обусловленных рефлексов. Стоит
нам начать мыслить компетентно, мы сразу вернем себе врожденную
склонность к всестороннему восприятию».

Кажется, что размышляя о природе лабиринта, мы попадаем в лабиринт особого рода. Будто бы какая-то неведомая сила влечет нас к исследованию этого символа, но чем дальше мы в него погружаемся, тем сильнее становится наш страх перед разгадкой. Да и сами-то мы порой не знаем точно, чего хотим: то ли проникнуть в самую глубь, то ли поскорее выбраться на свет божий. Существует, однако, мнение, что в лабиринте, в любом случае, можно только заблудиться.

Зато здесь можно встретиться с другими заблудившимися. Здесь мы рассказываем друг
другу истории своих странствий. Это истории, из которых невозможно найти выход.
Наверное, они будут непонятны тем, кто никогда не бывал в лабиринте.